Почему компьютеризация не делает социализм возможным
Разные люди, не слишком хорошо понимающие особую природу знания, от которого зависит существование общества, часто утверждают, что необыкновенный прогресс в сфере компьютеризации может обеспечить - и в теоретическом, и в практическом отношении - функционирование социалистической системы. Однако, несложное теоретическое доказательство позволяет нам показать, что развитие компьютерных систем и увеличение их мощности никогда не смогут компенсировать внутренне присущее социализму неведение.
Наше доказательство основано на предположении, что выгода от развития компьютерных технологий будет доступна и органу власти, и различным индивидуальным действующим субъектам, принимающим участие в социальном процессе. Если это так, то в любых условиях, при которых люди осуществляют свою предпринимательскую деятельность, новые компьютерные инструменты, ставшие им доступными, в огромной степени увеличат их возможности создавать и открывать новую практическую информацию, рассеянную и неявную. И в качественном, и в количественном отношении произойдет колоссальный рост объема информации, которая будет генерироваться в процессе предпринимательства с помощью новых компьютерных инструментов, и эта информация будет становится все более разнообразной и подробной, причем в степени, которую мы сегодня не можем представить себе на основании того знания, которым располагаем. Кроме того, с точки зрения логики, для органа власти будет все так же невозможно получить эту рассеянную информацию, даже если он постоянно будет иметь в своем распоряжении самые современные, производительные и мощные компьютеры.
Рис. 1 Иными словами, значимое предпринимательское знание, порождаемое социальным процессом, всегда будет неявным и рассеянным, и, следовательно, его в принципе невозможно передать никакому органу власти, а развитие в будущем компьютерных систем лишь еще сильнее обострит эту проблему для власти, поскольку практическое знание, произведенное при помощи таких систем, будет становиться все более обширным, сложноорганизованным и разнообразным1. Следовательно, развитие компьютеров и компьютерных технологий не только не упрощает проблему социализма, но сильно осложняет ее, так как компьютеры дают действующим субъектам возможность предпринимательски создавать гораздо больший объем все более сложноорганизованной и подробной практической информации и данных, которые всегда будут более разнообразными и полными, чем те, которые способен обнаружить с помощью компьютеров орган власти. Рис. 1 служит иллюстрацией этого доказательства.
Необходимо также отметить, что созданные человеком компьютеры и компьютерные программы никогда не будут способны действовать или заниматься предпринимательством; они никогда не будут способны создавать новую практическую информацию из ничего, находить и использовать новые, не замечавшиеся ранее возможности для получения прибыли2.
"Информация", хранящаяся в компьютерах, не является "познанной", то есть сознательно усвоенной и интерпретированной человеческими умами, ее нельзя превратить в практическую информацию, значимую с социальной точки зрения. "Информация, сохраненная" на диске компьютера или ином современном носителе информации, идентична "информации", заключенной в книгах, графиках, картах, газетах и журналах, - простых инструментах, использующихся действующим человеком в контексте конкретных действий, которые важны для достижения его частных целей. Иными словами, "хранящаяся информация" не является "информацией" в нашем смысле слова, то есть важным практическим знанием, которое действующий человек знает, интерпретирует и использует в контексте конкретного действия.
Кроме того, компьютер в принципе не в состоянии обрабатывать ту практическую информацию, которая не существует, потому что в ходе предпринимательства ее еще не нашли и не открыли. Таким образом, для координации процесса социальной корректировки, осуществляемого с помощью приказов, компьютерные системы бесполезны; творческая природа человеческой деятельности - это единственный катализатор, способный активировать и поддерживать этот процесс. Компьютеры могут обрабатывать только ту информацию, которая уже была создана и явным образом сформулирована; несомненно, для действующего субъекта это очень полезный и мощный инструмент, но компьютеры неспособны создавать, открывать или замечать новые возможности извлечения прибыли, а это значит, что они не могут выступать в качестве предпринимателя. Компьютеры - это инструменты, находящиеся в распоряжении действующего субъекта, но они не действуют и никогда не будут действовать. Их можно использовать только для работы с артикулированной, формализованной и объективной информацией, а информация, значимая на социальном уровне, по большей части не может быть выражена словами (артикулирована) и всегда носит субъективный характер. Следовательно, компьютеры не просто неспособны создавать новую информацию; они в принципе неспособны обрабатывать уже созданную информацию, если она, как информация, порождаемая в ходе социальных процессов, по большей части не может быть выражена словами. Это означает, что даже если А и В были бы способны формально и детально вербализовать информацию о тех отсутствовавших у них ресурсах, в которых они нуждались, чтобы реализовать свои цели, и даже если бы они каким-то образом могли передать эту информацию в гигантскую и чрезвычайно современную базу данных, то акт, посредством которого человеческий ум (ум С) осознает, что ресурс одного можно использовать для достижения целей другого, все равно представлял бы собой предпринимательский акт чистого творчества, субъективный по своей сути, акт, который невозможно приравнять к объективным и формализованным действиям машины. Чтобы компьютер мог работать четко и эффективно, он не только должен сначала получить формализованную информацию - кроме этого, кто-то должен его запрограммировать. Иными словами, предварительно необходимо подробно и формально определить условия для совершения действия примерно следующим образом: во всех тех случаях, когда человек обладает определенным количеством ресурса R, этот ресурс будет использоваться человеком, преследующим цель Х. Таким образом, очевидно, что компьютерные системы способны исключительно на то, чтобы применять открытую ранее информацию к конкретным ситуациям; они в принципе не в состоянии создать новую информацию в отношении тех ситуаций, которые еще не были обнаружены и в которых преобладает создание ex novo субъективной, неявной и рассеянной информации, типичной для социальных процессов.
Следовательно, вера в то, что компьютеры сделают социализм возможным, не менее абсурдна, чем вера (в гораздо менее развитых обществах) в то, что изобретение книгопечатания и другие более простые способы сбора и анализа формализованной информации сделают доступным практическое субъективное знание, необходимое для существования общества. Результатом изобретения книг и книгопечатания было как раз обратное: общество стало разнообразнее и его стало сложнее контролировать. Возможно, что проблему социализма можно было бы несколько упростить, исключительно в количественном отношении (но не решить), если бы правящая власть могла использовать максимально современные компьютеры по отношению к обществу, в котором постоянное порождение новой практической информации сведено к минимуму. Этого можно было бы добиться только посредством крайне жесткой системы, насильно препятствующей, насколько это возможно, предпринимательской деятельности, и запрещающей людям использовать компьютеры, машины, калькуляторы, книги и т.п. Только в этом гипотетическом обществе невежественных рабов проблема экономического расчета при социализме могла бы выглядеть несколько менее сложной. Тем не менее теоретически эту проблему невозможно было бы решить даже в таких экстремальных обстоятельствах, потому что даже в самых тяжелых условиях у людей сохраняется врожденная творческая способность к предпринимательству3, которую невозможно контролировать.
Наконец, в свете всех вышеизложенных соображений нас не должно удивлять, что именно наиболее квалифицированные компьютерные специалисты и программисты чрезвычайно скептически оценивают возможность использования компьютеров для того, чтобы регулировать и организовывать социальные процессы. Действительно, они не просто ясно понимают, что введенная в машину неточная информация дает результаты, приводящие к умножению ошибок ("мусор на входе - мусор на выходе"), но и знают по своему ежедневному опыту, что по мере того как они пытаются создать все более пространные и сложные программы, им становится все труднее освобождать их от логических ошибок, чтобы обеспечить их работоспособность. Следовательно, запрограммировать социальный процесс такого уровня сложности, чтобы он содержал важнейшие творческие способности человека, невозможно. Кроме того, информатика вовсе не пришла на помощь интервенционистам, как наивно предполагали и надеялись многие "социальные инженеры"; напротив, прогресс компьютерных технологий последних лет во многом связан с освоением знаний и открытий тех специалистов в области экономической теории, которые занимаются стихийными социальными процессами, в особенности - Хайека, чьи идеи сегодня считаются чрезвычайно важными в практическом отношении для развития и повышения эффективности разработки новых компьютерных программ и систем4.
1Будет всегда существовать "лаг", или "качественный скачок", между тем уровнем сложности, который способен воспринимать орган власти со своим компьютерным оборудованием, и тем, который децентрализованно и стихийно создают социальные факторы, используя похожее оборудование (или по крайней мере оборудование того же поколения). У последних уровень сложности всегда будет несравненно выше. Вероятно, лучше всех это объяснил Майкл Поланьи, писавший: "Весь наш вербализуемый умственный багаж оказывается всего-навсего чрезвычайно эффективным набором инструментов для работы с теми нашими способностями, которые нельзя выразить словами. И мы не должны останавливаться перед выводом о том, что фактор неявного и личного знания преобладает также и в сфере эксплицитного знания, таким образом, отражая на всех уровнях первичную для человека способность приобретать знание и владеть им. :Карты, графики, книги, формулы и т.п. предоставляют великолепные возможности для реструктуризации нашего знания с новых точек зрения. И такая реструктуризация, как правило, происходит неявно" (Michael Polanyi, The Study of Man, 24, 25).
2Как утверждает Хайек, во мнении, что человеческий разум когда-либо будет способен объяснить сам себя и тем более будет способен воспроизвести собственную способность порождать новую информацию, также содержится логическое противоречие. Доказательство Хайека состоит в том, что порядок, представляющий собой некоторую категориальную систему, способен объяснить более простой порядок (представляющий собой более простую категориальную систему), но с точки зрения логики невозможно, чтобы он сам мог дать себе объяснение, воспроизвести себя самого или объяснить более сложный порядок. См. F. A. Hayek, The Sensory Order, 185-188. Даже если в будущем будет успешно создана модель искусственного разума (что нам представляется невозможным по изложенным выше причинам), это будет просто означать создание новых "человеческих умов", которые будут включены в социальный процесс, усложнят его еще больше и еще больше отдалят его от социалистического идеала. (Этим наблюдением я обязан моему доброму другу Луису Реигу Альбиолю.)
3Доказательство, которое мы излагаем в тексте, демонстрирует абсурдность веры многих "интеллектуалов", плохо разбирающихся в том, как функционирует общество, в "очевидность" того, что чем сложнее становится общество, тем больше необходимость внешнего институционального принудительного вмешательства. Эта идея возникла у Бенито Муссолини, утверждавшего: "мы были первыми, кто сказал, что чем более сложные формы принимает цивилизация, тем более ограниченной становится свобода личности" (цит. по: F. A. Hayek, The Road to Serfdom, [Chicago: University of Chicago Press, 1972] [Хайек Ф. Дорога к рабству. М.: Новое издательство, 2006. С. 65]). Однако, как мы показали, в реальности - и с точки зрения логики, и с точки зрения теории - положение прямо противоположное: по мере роста богатства общества и развития цивилизации социализму становится все труднее. Чем менее развито общество, чем оно примитивнее, и чем больше у правящей власти средств для того, чтобы работать с информацией, тем менее сложной кажется проблема социализма (хотя с логической и теоретической точки зрения он все равно невозможен, если речь идет о людях, то есть о существах, одаренных врожденной творческой способностью к деятельности).
4 Здесь нам следует упомянуть целую группу "специалистов по информационным технологиям", которые познакомили теоретиков этой области научных знаний с идеями австрийской школы экономики и на практике разработали новую научноисследовательскую программу под названием "Агорические системы" (термин, производный от греческого слова, обозначающего рынок), в которой подчеркивается ключевое значение теории рыночных процессов в связи с дальнейшим развитием компьютерных технологий. В особенности мы должны отметить Марка Миллера и Кима Эрика Дрекслера из Стэнфордского университета (см. их статью: Mark S. Miller and K. Eric Drexler, "Markets and Computation: Agoric Open Systems" in The Ecology of Computation, ed. B. A. Huberman [Amsterdam: North Holland, 1988]). См. также следующую статью (включающую все упомянутые нами источники), кратко излагающую содержание этой программы: Don Lavoie, Howard Baetjer, William Tulloh, "High-tech Hayekians: Some Possible Research Topics in the Economics of Computation" in Market Process 8 (spring 1990): 120-146.
Хесус Уэрта Де Сото
Из книги "Социализм, экономический расчёт и предпринимательская функция"